А старик ест， не отказывается.
Пировали， столовали， не утерпел хозяин и спрашивает：
- Скажи， гостенёк любезный， что у тебя в этой вот суме - поди， опять какая-нибудь диковина？ Старик отвечает：
- Это не простая сума， а из чудес чудо. Встряхнёшь её да скажешь： “Сума， дай ума！” - тотчас выскочат чародеи и всё， что только пожелаешь， сделают для тебя. Вот она， какая сума！
Слушает хозяин старика， умильно на него поглядывает， а сам думает： “Ну， не я буду， коли этой сумой не завладею！”
Поужинали， отвели гостя в дальний покой， уложили на мягкую перину：
- Спи， отдыхай！
А хозяину не спится. Добыл он точь-в-точь такую же по виду суму и， как уснули все в доме， пробрался в гостев покой， повесил на гвоздь свою суму， а старикову унёс в свою горницу.
Разбудил жену：
- Погляди， что я принёс. Теперь все мои желания исполнятся. Перво-наперво пусть чародеи поставят нам дворец краше царского да имение большое дадут， и станем мы жить боярами в большом почёте.
И тут же не удержался， встряхнул суму：
- Сума， дай ума！
Выскочили два молодца с дубинками и принялись хозяина с хозяйкой потчевать， только дубинки посвистывают. Сиделец с женой кричать боятся， а молодцы из сумы знай бьют， колотят.
Невмочь стало терпеть， просит хозяин， умоляет：
- Смилуйтесь， добрые молодцы， пощадите нас！ Пригоршни денег насыплю！
А двое из сумы на то не взирают， молотят хозяина с хозяйкой， будто горох на току.
В голос заплакала хозяйка. И хозяину невтерпёж， закричал благим матом：
- Караул！ Ратуйте！
Старик услышал крик， лежит， посмеивается. А хозяин безутешно кричит， надрывается：
- Караул！ Убивают！ Ратуйте！
Помедлил старик малое время： “Ну， теперь пора идти， а то забьют вора насмерть”.
Пришёл， а хозяин с женой уж в лёжку лежат， ойкают. Взмолились гостю：
- Уйми， добрый человек， своих драчунов， не оставь сиротать наших детушек！
- Отдайте мою скатерть-самобранку да кошелёк-самотряс， тогда выручу из беды.
- Что ты， кормилец， где я возьму скатерть-самобранку да кошелёк-самотряс？ Век у меня таких диковин не было！
- А как к тебе моя сума попала？ Слушай， хозяин， не отдашь скатерти да кошелька， забьют тебя молодцы из сумы насмерть. Больше я и слова не скажу.
Тут хозяйке совсем невмоготу стало， залилась слезами：
- Да повинись ты， муженёк， своя жизнь дороже скатерти да кошелька， пропади они пропадом！
И хозяину невтерпёж побои выносить：
- Уйми молодцов， а я тебе верну и скатерть-самобранку и кошелёк-самотряс， да ещё и лошадь с санями впридачу дам， только не губи нас！
Старик только того и ждал. Крикнул：
- Двое， в суму！
Скрылись молодцы с дубинками， а хозяин с женой лежат да стонут：
- Ох， тошнёшенько， косточки целой не оставили， совсем изувечили！ Кто нас кормить-поить станет？ Хоть бы ты， добрый человек， пожалел нас - дал нам скатерть-самобранку либо кошелёк-самотряс！
Рассердился старик：
- Мало вас поучили， видно！ Живо подавайте скатерть да кошелёк， а то кликну молодцов из сумы， и пеняйте тогда на себя.
Тут хозяин медлить не стал， вынул из сундука скатерть да кошелёк：
- Бери， бери， нам твоего не надо.
Старик встряхнул скатерть， развернул и молвил
- Попить， поесть！
В ту же минуту появились разные кушанья， свернул скатерть， спрятал за пазуху：
- Моя！
Тряхнул раз， другой кошельком - посыпалось серебро да золото：
- И кошелёк мой！
Спрятал кошелёк， взял суму：
- Запрягай， хозяин， коня， мне ехать пора.
Хозяин велел работнику коня запрячь и вышел во двор гостя проводить， а сам всё охает да стонет. Старик сел в сани：
- Ну， прощай， хозяин！ Урока не забывай и помни： коли услышу， что на чужое добро заришься， худо тебе будет.
И уехал. Едет да посмеивается：
“Теперь надо бы старуху поучить немного， а то совсем от рук отбилась， поедом ест”.
Подкатил к дому：
- Тпррру！
Выбежала старуха на крыльцо， увидала старика， зашлась в ругани：
- Всю осень до зимы прошатался неведомо где. А теперь явился！ Кто для тебя хлеб припас？
- Погоди， старуха， поди в избу. не мёрзни！ Зашли в избу， старуха не унимается， бранится. Тут старик встряхнул суму да как крикнет：